Робот, натасканный на катаракту

21-02-2014

В Москве прошла интернациональная конференция «Современные технологии катарактальной и рефракционной хирургии – 2012», посвященная 85-летию со денька рождения академика Святослава Федорова. Это направление, получившее название рефракционной хирургии, стало бурно развиваться, в конечном итоге был осуществлен переход от ножевого этапа к лазерному.

– К каким еще направлениям офтальмохирургии дали толчок идеи Святослава Федорова?
– Он заложил основу многих направлений: в лечении глаукомы – методики непроникающей хирургии; в хирургии стекловидного тела и сетчатки разрабатывал принципы витрэктомии, создал школу кератопротезирования по созданию искусственных роговиц, и до сего времени мы пользуемся моделью кератопротеза Федорова-Зуева у больных с ожогами и серьезными травмами роговицы.

Он был одним из основателей интраокулярной коррекции – разрабатывал искусственные хрусталики.
Но сегодняшние успехи имеют прочный фундамент, который заложили наши учителя. И забывать этого нельзя ни в коем случае.

В рефракционной хирургии лазеры употребляются довольно издавна и крепко заняли место в нашем арсенале, но это нельзя полностью отнести к хирургии катаракты. Святослав Николаевич с сотрудниками инициировал в институте научно исследования в этом направлении более 10 годов назад.

И на данный момент мы на пороге прорыва, ведь энергия лазера способна поменять то, что хирург в текущее время делает с помощью ножика.
– Лазеры применяются вместо насечек при исправлении близорукости, как при Федорове?

– Святослава Николаевича помнят как основного разработчика и внедрителя метода кератотомии, который сейчас практически не используется. Однако самое главное в том, что он первым сумел преодолеть психологический барьер между лечением болезни и исправлением аномалии, не влияющей на жизненно важные функции.

Офтальмологи, на самом деле дела, стали оперировать (делать насечки) на здоровом глазу, исправлять особенности анатомического строения, дефекты оптики.
Попытки в этом направлении предпринимались и ранее, но именно Федоров вывел это на высочайший технологический уровень, показал, что это можно делать массово и безопасно.

Это был психологически крайне сложный переход, однако оказалось, что коррекция аномалий рефракции дает существенное повышение качества жизни пациента. У врачей открылось совершенно новое поле деятельности.

Что ему мешает при определенном обучении также ставить диагноз и назначать лечение или даже выполнять операции? Мы знаем, что роботы более точны и деликатны в почти всех областях промышленности, например в производстве микроэлектроники.

А офтальмология – дисциплина очень четкая, многое в ней, а особенно в рефракционной хирургии, построено на фундаментальных оптических законах, описываемых математическими формулами.
Конечно, говоря о полной компьютеризации медицины, я немного утрировал.

Очевидно, что совсем без врачей обойтись не удастся. Однако тут есть ведь и еще одна сторона вопроса – экономическая. Сейчас высококлассный микрохирург-офтальмолог обучается в общей сложности почти 11 лет, а если считать к тому же школу, то и вовсе 21 год.

Это колоссальные затраты для государства.
Что все-таки касается прибора, то им может управлять оператор, поэтому в мире наблюдается тенденция передачи части врачебных функций опытным медицинским сестрам и специалистам медико-технического профиля.

Они обеспечивают базовую диагностику, а врач подключается уже на последнем, самом ответственном этапе. Знания и навыки врача при всем этом используются наиболее эффективно и рационально.

Сложные и ответственные функции, разумеется, навсегда останутся за врачом, остальные делегируются, таков глобальный вектор развития медицины.
Есть прогресс в области искусственных хрусталиков.

Появились новые виды материалов, которые позволяют имплантировать хрусталик через микроскопичный прокол. Он при всем этом складывается, а потом расправляется снутри глаза, восстанавливая свою форму.

Новые варианты оптики искусственных хрусталиков дают возможность исправлять некорректную форму роговицы (астигматизм), также владеют эффектом мультифокальности, обеспечивая не плохое зрение на разных расстояниях без очков. Ранее это было недостижимо.

В целом же как в диагностике, так и в хирургии офтальмология, как, собственно, и вся остальная медицина, идет по пути компьютеризации и уменьшения роли человека в лечебном процессе. Это в недалеком будущем приведет к тому что какие-то этапы хирургии катаракты, будет выполнять машина.

– Без врача?
– Ну да, компьютер же обыгрывает самых выдающихся гроссмейстеров в шахматы. О достижениях офтальмологии, о развитии мыслях Федорова в беседе с обозревателем «НГ» Адой ГОРБАЧЕВОЙ ведает его ученик – заместитель генерального директора по научной работе МНТК «Микрохирургия глаза» им.

С.Н. Федорова Минздрава Рф, доктор Борис МАЛЮГИН.
– Борис Эдуардович, конференция посвящена юбилею академика Федорова.В показательной операции, которую я выполнял в процессе конференции, коллегам была продемонстрирована методика имплантации отечественного искусственного хрусталика – совместная разработка МНТК «Микрохирургия глаза» и компании РЕПЕР из Нижнего Новгорода.

В этом хрусталике использован принцип мультифокальной оптики, содержащей некоторое количество видов полимеров с разными индексами рефракции, за счет чего пациент может видеть и вблизи, и вдали. Эта технология производства уникальная, и никто в мире пока повторить ее не может.

Офтальмология движется вперед большими шагами. Его традиции длятся?
– В мире Святослав Николаевич считается одним из основателей хирургии катаракты и аномалий рефракции.

Это и есть главные темы конференции, которые постоянно завлекают большой энтузиазм врачей-офтальмологов. В этом году у нас побывало 1260 участников, в том числе 148 забугорных из 33 государств мира.
– В этих областях офтальмологии много нового?

– Что касается хирургии катаракты – то это, конечно, внедрение лазерных технологий.Медицина 2.0 (www.med2.ru)

Читайте также: