Детский рак излечим в большинстве случаев

12-02-2014

Детский рак излечим в большинстве случаев
Но стоит это исцеление дорого. Плюс поиск и доставка трансплантата — 20 500 евро. А государство по квотам выделяет на все лечение лишь порядка 870 тысяч рублей.

После операции начинается вторая часть театра абсурда.Бред №1
Операции по пересадке костного мозга в Рф стали делать на постоянной базе в 2007 году, после открытия в Петербурге Института детской гематологии и трансплантологии имени Горбачевой.

В наш город потянулись нездоровые со всей страны. Тогда же перед медиками встала основная неувязка — отсутствие регистра костного мозга, другими словами базы доноров, готовых предоставить собственный костный мозг для трансплантаций.

Дело в том, что неплохим считается донор, чей генотип на 95–98 процентов совпадает с генотипом хворого. Чем меньше идентичность, тем рискованнее трансплантация.

При этом предки и детки тут нехорошие ассистенты друг дружке — совпадение их генотипов не превосходит 50–70 процентов. Например, отцы часто уходят из семей, где ребенок заболел раком. Матери остаются с чадом и со своим горем один на один.

Они вынуждены уйти с работы, продать последнее, чтобы приехать в Петербург из своего города и находиться рядом с ребенком во время лечения. Они погружаются в нищету. Без банка данных это нереально.

Но его создание стоит огромных средств, которые правительство не торопится выделять. И сейчас трансплантат русским нездоровым в главном поступает из-за границы, а непосредственно — из регистра имени Штефана Морша, базирующегося в Германии.

В этой стране, кстати, целых три регистра костного мозга. Вообщем же все регистры Запада связаны меж собой информационно и, на самом деле, представляют собой гигантскую мировую базу данных. Иноземцы не обожают предоставлять Рф собственный донорский материал.

Так как этот процесс должен быть обоюдным, а на сегодня сложилась ненормальная ситуация — они нам в этом вопросе помогают, а мы им нет.
(Сколько операций по пересадке органов делается каждый год в Петербурге, можно выяснить тут)

Создание регистра костного мозга — к тому же вопрос государственной безопасности. Для неких народов нашей страны из-за особенностей их генотипов отыскать доноров за рубежом практически нереально.

Естественно, случается, что нашего чукчу выручит костным мозгом эскимос, а у чуваша вдруг найдется генетический двойник на Тайване. Но это практически из разряда чудес. Однако без этой услуги часть пациентов с раком крови обречена на смерть.

Абсурд № 3
Мало того, что Минздрав выделяет совершенно недостаточное количество денег по квоте, так он еще дает строго определенное количество квот на каждый регион, исходя из статистики заболеваний за предыдущий «отчетный период». В случае же если в текущем году заболеет больше человек, чем в предыдущем, у «сверплановых» больных начнутся проблемы даже с теми суммами, которые выделяются по квоте.

Умножаем на полгода — получаем 24 тысячи долларов. Все это государство тоже не оплачивает! Другими словами в квоту не закладываются траты, без которых больной не выживет.

В общей сложности сумма лечения составляет почти 4 миллиона рублей, другими словами в 4,5 раза больше того, что выделяет государство. И без пожертвований неравнодушных людей даже успешно проведенная операция возможно окажется бессмысленной.

Минздрав сейчас заявляет, что оно доступно по квотам, выделяются средства и на фармацевтическую терапию. Но это государственное финансирование в наилучшем случае – половинчатое решение. Потому выжить пациенту с лейкемией в Петербурге тяжело.

5 абсурдов русского здравоохранения.
Чтобы пересаженный костный мозг прижился, надо убить собственный иммунитет ребенка. Но без иммунитета он может умереть от любой инфекции. Чтобы этого не случилось, ему надо полгода принимать разные дорогостоящие лекарства.

Например, одно из них — «Вифенд» — стоит 1000 долларов за упаковку, которой хватает на неделю. Но дальше разговоров дело уже пятый год не идет.
Абсурд № 2
Минздрав выделяет квоты на высокотехнологичное лечение.

Но ни онкологическая квота (свыше 100 тысяч рублей), ни трансплантационная (свыше 800 тысяч) не покрывают и трети нужных сумм.
Считайте сами: операция по трансплантации костного мозга стоит 2 млн 400 тысяч рублей.(Почему в России погибают люди, нуждющиеся в трансплантации, читайте здесь)

У квот, разумеется, есть экономическое обоснование. Наши чиновники все что хочешь обоснуют. В этом случае в их расчеты заложены российские препараты (а они недостаточно эффективны) и «идеальные» пациенты, другими словами те, кто болен только лейкозом.

На этот вариант существует денежный резерв в самом Минздраве, но получение денег из него связано с бюрократическими трудностями, а в случае с раковыми больными упущенное время кому-то может стоить жизни.
Абсурд № 4
Минздрав совершенно не входит в положение семей, в каких появился раковый больной.

Специалисты этого ведомства не берут в расчет многих социальных факторов. К лейкозу они непосредственного отношения не имеют, но без них больной умрет. Это прекрасно понимает любой гематолог, но отказываются понимать в Минздраве, где заседают не врачи, а экономисты.

Они не выделяют деньги на эти препараты. Аналогичным образом чиновники от медицины не оплачивают поиск и приобретение трансплантата, поскольку считают это не лечением, а услугой. Логичнее все-же находить посреди собственных. Для этого и нужен русский регистр.

Будь он в стране, кроме всего прочего, костный мозг нашим больным обходился бы дешевле, ждать его приходилось бы меньше, и заболевшие представители малых народов получили бы шанс. Но таких пациентов не существует в природе.

И химиотерапия, и трансплантация дают целый букет сопутствующих заболеваний.
Чтобы после такого лечения сердце, печень и другие органы не перестали работать, необходимы особые профилактические препараты. Еще лучше в качестве донора подходят братья и сестры.

Но они совместимы только в 30 процентах случаев. А означает, выход в большинстве случаев один — находить генетических «двойников» посреди чужих людей. Почему бы Минздраву не облегчить их участь — не построить для таких мамочек при больнице хотя бы жилой корпус?

Абсурд абсурдов
Если вдуматься, вся наша власть — это какой-то большой абсурд. Лидер страны Владимир Путин то и дело появляется на мероприятиях фонда «Подари жизнь», созданного актрисой Чулпан Хаматовой.

Он сочувствует малышам, восторгается волонтерами. Эта картина у многих вызывает умиление, хотя должна вызывать горечь.

Руководитель богатейшей державы, складывающей миллиарды долларов в стабилизационный фонд и жертвующей миллиарды евро на преодоление экономического кризиса в Европе, не может выделить несоизмеримо меньшие суммы на спасение своих сограждан от тяжелых, но вполне излечимых болезней. Он сидит в зале и аплодирует волонтерам, которые на общественных началах делают эту работу за него.

И, кажется, не понимает, что в этот момент расписывается в собственной слабости.
Медицина 2.0 (www.med2.ru)

Читайте также: